Распад СССР: Перестройка была игрой в напёрстки (ФОТО)
Многие бывшие граждане СССР, находясь в эмиграции, теперь с теплом вспоминают советское время, когда у них были идеалы и устремления, которые впоследствии превратились в страхи и паническую гонку дикого капитализма. Но это время уже не вернуть, считает живущий в Ирландии русский поэт и частный предприниматель Алексей Иванов. Об этом он рассказал в интервью изданию «Украина.ру».
— Алексей, помните ли декабрь 1991-го? Чем вы тогда занимались, где работали, чего ждали от будущего?
— В декабре 1991-го мне было 20 лет. Я был студентом 2-го курса университета в Йошкар-Оле, столице Республики Марий Эл. Учёба была на предпоследнем месте в моей жизни. Всё свободное время занимала фарцовка, любовь, рок-музыка. Так жила, наверное, вся молодёжь. Был один ботаник, который проводил всё своё время в библиотеке универа, клянусь, он был такой один на всех, а мы гуляли все за одного.
Хорошо помню декабрь. Накануне католического рождества я совершил очередную вылазку в Будапешт, куда возил традиционные матрёшки и всё то, что плохо лежало в разграбленном военно-промышленном комплексе и мелкими партиями удачно попадало в мои руки.
Поразила меня тогда небольшая группа офицеров-десантников. В пустом вагоне мёрзлой электрички они сидели рядом со мной, держа путь куда-то на территорию Югославии. Их настроение было фатальным, но говорили они о таких суммах, что риск опасности, которой они страшились, был, наверное, оправдан.
Я знал, что заработаю смешные две-три сотни баксов, а сердце всё равно радовалось, потому что в перспективе в свой Новый год я видел себя в тёплом семейном кругу, и главное — живым.
— Какие тогда были настроения у вас и в вашем окружении?
— Несмотря на заражённое лёгкими деньгами сознание, ещё верилось в какое-никакое светлое будущее. Что я имею в виду? В сентябре 1989-го, когда я пришёл в стены университета, первым делом я обратил внимание на доску с расписанием лекций, где висела ведомость распределения выпускников 1989-го. В графах напротив фамилий указывались: полученная должность, оклад, жилищные условия.
И всё там говорило об определённом успехе — пять лет учёбы и вот тебе сразу: квартира или частный дом, зарплата выше средней, и в некоторых случаях даже служебный автомобиль. Что за факультет? Сельскохозяйственный! А что вы хотели — поближе к кухне, подальше от начальства!
Каждый помнил, что на пути из социализма в коммунизм кормить никто не обещал, и потому перестройке многое прощалось.
Время ощущалось с интересом и предвкушением перемен к лучшему. Да — продукты по талонам, да — обесценивались деньги по гиперболе, но мы смотрели программу «Взгляд», «600 секунд» и подпитывались правдой, жёсткой правдой. Именно эта жёсткость рождала осознанное понимания верного направления: вот сейчас все язвы вскроем и заживём лучше прежнего!
— Помните ГКЧП?
— Три дня ГКЧП в августе 1991 в сознании двадцатилетнего студента из глубинки родили реакцию, подобную той, которую родители выражают по отношению к четырнадцатилетнему подростку: «Перебесится».
Не помню, чтобы мои родители как-то драматизировали этот момент.
Конец лета, нужно выкопать картошку, заготовить варенья-соленья на зиму. У них в Москве копья ломаются, а нам нужно просто жить, и перспектива только одна — заботиться о себе самим.
— Как восприняли сообщение о ликвидации Советского Союза и о создании СНГ?
— Референдум о сохранении СССР невозможно было осознать как «крупнейшую катастрофу XX века». В ответ на лозунг: «Партия — наш рулевой», в 1988 году в КВНе прозвучала фраза молодых: «Партия, дай порулить!» Задорно, с огоньком.
Вот это веселье, казалось, отразилось на всей политической жизни. Что-то решалось, осуществлялось, но похоже было на игру в напёрстки.
Напёрсточники были широко распространены, приелись и никого уже не удивляли. Мы это впитали и обречённо следовали условиям игры.
Лично в моём сознании создание СНГ казалось перестановкой букв, и не более того. Если я и задавался вопросом: «А зачем всё это надо?», то, скорее всего, думал так: «Идея социализма накрылась медным тазом. Направление сменили с коммунизма на капитализм. Значит, нужно сменить аббревиатуру. Всего-то делов-то, не называть же страну Союз Капиталистических Республик. Поменяем название, а в государственном устройстве всё останется по-прежнему. По-моему так!»
— Мы говорили об ожиданиях от будущего, которые были тогда. А теперь, из наступившего уже будущего, как это видится вам — какой могла бы быть наша жизнь, если бы Союз сохранился, если бы сохранился социализм?
— В наступившем будущем в силу экономических причин я оказался в Ирландии, где живу с 2000-го года. По истечении двадцати лет эта республика превратилась в мини-СССР. По непроверенным, но вполне достоверным данным, количество выходцев СССР/СНГ, проживающих в Ирландии, перевалило за полмиллиона.
Я разговаривал с очень многими соотечественниками из Литвы, Латвии, Эстонии и других республик бывшего Союза.
Преобладающее большинство из них горько воспринимают настоящее и будущее своих маленьких родин и ностальгируют об СССР.
Да что говорить, даже граждане Польши со светлыми чувствами вспоминают те времена, когда работа была гарантирована везде, никуда не нужно было уезжать, и они также с радостью вернули бы те времена, когда простое человеческое счастье было гарантировано государством.
Жаль, что это уже не повторится, но если бы сохранился социализм, мне было бы приятно продолжать принимать участие в таком эксперименте.
Мы жили счастливо и продолжали ли бы жить счастливо. У нас были идеалы и устремления, которые теперь превратились в страхи и паническую гонку дикого капитализма.
В противовес воинствующим диссидентам всех лет отвечу.
Конечно, несогласные есть при любом общественно-политическом строе и будут всегда, но тогда в СССР их были единицы, а теперь — миллионы.
Да, теперь диссиденты без преград голосуют билетом за бугор, но разве в этом смысл жизни и суть счастья — уехать на чужбину?
Евгений Евтушенко написал: «Прощай, наш красный флаг…» — лучше его не скажешь и не напишешь, а я пишу о своём наболевшем.
Гордись своей великою страною Гордись своей великою страною, Не будь приманкой бездны упоён. Пусть за морем веселье, но чужое, А дома, хоть и горе, но своё. В иное племя едешь новосёлом? Запомни, где б ты доли не искал, С чужими и веселье не весёло, С родными и беда не так горька. Чужбина Сколько лет, сколько зим, сколько вёсен, От родимого дома бегу. Колыбель свою сдуру забросил, Вновь родиться уже не смогу. В гуще леса кукушка кукует, От того что гнездо не свила, Мне судьбу предрекает лихую — Чтоб чужбина к рукам прибрала. Душит свежестью воздух свободы, Давит лёгкостью прелесть житья, Прожигает на сердце пустоты Иноземная доля моя.Андрей Лубенский
