Губительный вирус «евролакея» в России
Сванидзе и Ко возмущены попыткой Генеральной прокуратуры через Верховный суд закрыть «Мемориал»*, нарушающий законы РФ, а я за закон для всех.
«Вирус евролакея», открытый Достоевским, поражает зрение и обоняние инфицированного. Инфицированный видит Россию в черно-белом цвете, а Европу — в розовом. В запахах российских полей и лесов ощущает «тревожный душок орды», а в «общественном туалете» Вильнюса — запах свободы.
Первые признаки болезни — хочу все и сразу. Нет ответа как защититься, но предлагаю фрагменты биографии условных Днепрова и Сванидзе, способствующие размышлению.
Оба учились в советской школе, были октябрятами и пионерами. Сванидзе изучал историю в МГУ, а Днепров — в военной Академии. После получения дипломов о высшем образовании Сванидзе «протирал штаны» в институте и «коллекционировал байки», а Днепров — мотался по гарнизонам и войнам.
Сванидзе стал активистом контрреволюции 91-го. В 93-м, после расстрела парламента, награжден орденом «За личное мужество», а Днепров не согласился с государственным переворотом и в доказательство преданности присяге в том же году уволился из армии по собственному желанию.
Когда первый воспроизводил «исторические байки» на ТВ, финансируемом государством, призывал к коллективному покаянию «за грехи предков» и верности «общечеловеческим ценностям», второй — пополнял бюджет, сопротивлялся беспределу и учил европейцев понимать Россию, как она есть, доступными методами.
Семья Сванидзе — выгодоприобретатели и жертвы революции 1917-го. Семья Днепрова — жертвы.
Дед Сванидзе, осужденный на 5 лет «за язык», — военный. Дед Днепрова, осужденный по той же статье, — крестьянин. Реакция первого на приговор известна со слов внука. Второй, после расстрела Ежова и ареста следователя, сфабриковавшего дело, — освобожден с уверенностью, что справедливость есть. Второй дед Сванидзе — номенклатура ВКП (б). После конфликта с одним из соратников по партии исчез. Второй дед Днепрова пел в хоре Шаляпина — сочувствовал большевикам.
Воевал с Петлюрой, но когда комиссар приказал сжечь «вражескую» пасеку — ушел из отряда и ВКП (б). Стал «блуждающим диссидентом-сапожником». Закончил жизнь на хуторе. Пел редко. Как узнавали, что будет петь, неизвестно как, но собиралась вся округа.
«Запомни, Россия всегда права», — твердил дед и одновременно учил не прогибаться перед сильными. Деду не повезло — заболел, а в больнице лежал большой начальник с тем же диагнозом. Поклонники привезли деду дефицитные лекарства, но ими лечили начальника…
Мать Сванидзе — обласканный властями специалист по европейской истории. Мать Днепрова — из-за позиции деда — из университета отчислили. Всю жизнь интересовалась европейской литературой, а Пушкина и Толстого читала наизусть. Отец Сванидзе — борец с сионизмом. У Днепрова — аграрий, награжден Орденом Трудового Красного Знамени и тремя медалями ВДНХ за выдающиеся достижения в растениеводстве.
Сванидзе — правозащитник, но не замечен в защите: РПЦ от воинствующих атеистов и хулиганов; детей от пропагандистов ЛГБТК; полицейских, избиваемых хулиганами на митингах; ветеранов ВОВ от «любителей баварского»; бизнеса от произвола европейцев; похищенных властями США россиян; вдов и детей, убитых бандитами Ходорковского; девочки, пострадавшей от известного в узких кругах отчима-педофила.
Вместо того чтобы воспользоваться прямым общением с президентом и добиться финансирования адвокатов, защищающих права потерпевших, — «гонит информационную волну», нацеленную на неприкасаемость «своих».
Днепров попадал в «мясорубки беспредела», но решал проблемы самостоятельно или через суд. Считает, что общественные организации, включая правозащитные, не укрепляют, а разрушают институты демократии, и не понимает, почему солидарная защита артистов, журналистов — хорошо, а солидарность военных, офицеров специальных служб — плохо.
Сванидзе считает Сталина демоном, а Днепров — выгодоприобретателем и жертвой революции. После гражданской войны в условиях внешнего давления 1937-й был неизбежен, что при Сталине, что при «Сванидзе» в Кремле, а «громкая трансляция непонимания» причин репрессий тормозит процесс мягкого очищения от «большевиков» и незаконных выгодоприобретателей 1990-х, приближает новый 1937-й и передел собственности.
Валентин Днепров, для «Русской Весны»
* организация, признанная в РФ иноагентом