Россия сделала шаг, который потрясёт Украину — главред популярного украинского СМИ
Главред украинского издания «Страна. UA» Игорь Гужва на своей страничке в социальной сети рассказал, что ожидает Украину в ближайшем будущем.
«За шумихой вокруг вагнеровцев и заявлениями „вот Путин нападет“ затерялась как-то очень важная новость, которая может оказать куда большее влияние на Украину, чем публикации „Биллингкэт“.
Речь идет об указе Путина, которым на территории РФ признаются сертификаты соответствия товаров, выданных в ЛДНР (это значит, что они смогут официально продаваться на российском рынке). И, кроме того, эти товары допускаются к участию в российских госзакупках.
Прежде чем пояснить, в чем значение этого указа, сделаем небольшой экскурс в прошлое.
В декабре 2015 года я говорил с дипломатом одной из стран „Нормандской четверки“. Он сказал, что между всеми участниками плюс-минус достигнуто согласие по основным действиям.
Неподконтрольная часть Донбасса реинтегрируется в Украину с особым статусом и амнистией после проведения там выборов. Еще до выборов там меняется руководство. Захарченко, Плотницкий и другие „токсичные“, с точки зрения Украины, фигуры убираются от руля. Их заменят люди более умеренные, приемлемые для Киева. Далее проходят выборы, регион получает особый статус, закрепленный в Конституции, и возвращается в Украину.
„И Порошенко тоже на это согласен? И американцы?“ — уточнил я.
„Американцы обеими руками за. Обаме на последнем году президентства нужен крупный международный успех. Прекращение войны на Донбассе и восстановление над ним украинского контроля, пусть и с особым статусом — как раз таким успехом и можно будет представить. Ну, а Порошенко особо некуда будет деваться“, — сказал дипломат.
Это важно для понимания, исходя из чего строила тогда свою политику Россия по Донбассу. Она исходила из того, что регион вскоре вернется в Украину, а потому задача Москвы лишь как-то поддерживать до этого времени его жизнедеятельность.
Но, как мы знаем, описанный выше план в реальности не реализовался. Порошенко, да и прочие постмайданные вожди на самом деле не хотели никакой реинтеграции Донбасса. Некоторое время, правда, они колебались, так как шло давление со стороны США. Нуланд лично приезжала в Киев агитировать депутатов голосовать за „минские“ законы. И даже строились какие-то дорожные карты. Но все это шло крайне туго.
А с лета процесс пошел вспять. К тому времени стало понятно, что быстро вопрос по Донбассу не решится, а выборы президента США уже близко. И на них демократы как раз тогда начали строить кампанию против Трампа на теме „Дональд — русский шпион“. В таких условиях идти на какие-то соглашения и компромиссы с Москвой по Донбассу стало не с руки уже Белому дому.
При Трампе стало еще хуже. С шлейфом „русского шпиона“ и при фактически неподконрольном ему Госдепе он тем более не мог (да и не хотел) как-то педалировать тему по Минским соглашениям.
Резко усугубила положение блокада 2017 года, после чего украинские собственники потеряли контроль над своими предприятиями на Донбассе. Это стало для России первым серьезным звонком, что принятая ранее концепция по реинтеграции идет прахом.
Но даже тогда от нее окончательно не отказались. Предприятия решили временно передать под контроль тому, кто оказался в тот момент под рукой и был готов нести риски (Сергею Курченко). Ну и далее стали ждать 2019 года, когда после президентских и парламентских выборов расклад в Украине мог поменяться. А значит, и вновь можно было бы вернуться к “Минску” и реинтеграции.
Расклад в 2019 году действительно поменялся. Президентом стал Зеленский, который затем получил полный контроль над парламентом. И, теоретически, открывалась дорога к тому, что он сможет (если захочет) выполнить Минские соглашения.
Но он, как мы знаем, не смог и не захотел. Это стало понятно в течение 2020 года, а окончательно — в феврале 2021 года, после закрытия оппозиционных телеканалов.
И Россия начала концепцию кардинально менять, исходя из того, что в ближайшее время никакой реинтеграции Донбасса не будет. А значит, для него нужно выстраивать иное будущее. Уже без учета Украины.
Определенные шаги Москва делала в этом направлении и ранее. Например, внедрив упрощенную систему получения гражданства РФ. Но перелом произошел именно в этом году.
И связан он был с базисом — с экономикой. Еще с лета у Курченко забрали контроль над предприятиями, которые к тому времени находились в полуразваленном состоянии, погрязли в долгах, не платили зарплату, что вызывало забастовки рабочих и массовый отток кадров.
Часть предприятий передали российскому госменеджеру Юрченко и его Южной горно-металлургической компании (ЮГМК). Там погасили долги по зарплатами и потихоньку запускают производство. Обещает крупные инвестиции в развитие производства.
Объявил о возобновлении производства после 7 лет простоя и горловский „Стирол“.
Благо, цены и спрос на продукцию донбасской промышленности (уголь, металл и прочее) сейчас в мире очень высокие.
И вот на этой неделе вышел указ Путина о признании сертификатов соответствия. Это означает, что товары с неподконтрольных Украине районов Донбасса смогут свободно продаваться в РФ и будут допущены к многомиллиардному рынку госзакупок.
То есть, экономически эти территории будут-де-факто полностью интегрированы в Россию.
Параллельно появились сообщения о программе российского правительства, которая предусматривает выделение 900 миллиардов рублей в ближайшие три года на увеличение соцстандартов в „ЛДНР“.
Если все эти планы будут реализованы, то ситуация разительно поменяется не только на Донбассе.
До сих пор ЛДНР играли для украинских властей ту же роль, что и Украина для российских федеральных телеканалов. Демонстрация населению того, „что с нами будет, если будем себя плохо вести“.
Классической стала фраза, сказанная еще в 2014 году Петром Порошенко: „Наши дети пойдут в школу, а их дети будут сидеть в подвалах“.
Ситуация на неподконтрольных территориях Донбасса, не признанных никем, застрявших „между небом и землей“ в полувоенном состоянии, с уровнем жизни ниже, чем на Украине, с не работающей экономикой, была одной из основ, на которой держалась вся концепция постмайданной власти.
И если ситуация там поменяется, это будет иметь фундаментальные последствия для развития политической ситуации в Украине на годы вперед».