«Пермский расстрел» — не кормите подонков славой
Трагедия в Перми, как и любое ЧП подобного рода, моментально породила девятый вал в СМИ и сети. Истеричные заголовки в стиле «шок и трепет» лезут буквально из всех щелей.
За это время мы узнали об убийце больше, чем о соседе по дому: с кем дружил и с кем расстался, чем увлекался, как ел, чем болел, о чем писал в соцсетях, что думал и что — в подробностях — делал…
Всего за несколько дней страдавший от непопулярности студентик превратился в настоящего героя медиа. То есть добился именно того, к чему, собственно, и стремился, ибо практически за каждым актом подобного массового убийства стоит жажда славы, пусть и в извращенной форме.
Об этом не устают говорить психологи и криминологи, которых в изобилии опрашивают СМИ после каждой такой трагедии. И они же — так же, не уставая — не оставляют попыток достучаться до мозга одуревших от новой порции кликов «хайпожоров»: чем больше вы говорите о личности подонка, чем дотошнее смакуете подробности им содеянного, чем чаще произносите публично его фамилию, чем активнее постите фото и видео с ним в интернете и вытаскиваете на свет божий подробности его жизни, тем сильнее вы его пиарите.
И тем энергичнее приближаете дату новой трагедии. Потому что хайп вокруг убийц и маньяков провоцирует новых подражателей и «соревнователей».
Понадобился «Норд-Ост», чтобы даже самые безмозглые поняли: нельзя транслировать теракт в прямом эфире, чтобы не сдавать действия силовиков террористам. Сколько еще массовых расстрелов должно произойти, чтобы интернет-активисты поняли: пиарить убийцу подло, а собирать лайки на трагедии мерзко?
Цветыу представительства Республики Татарстан в Москве / Фото: Денис Воронин / АГН Москва
Никто не призывает к тотальному замалчиванию, но когда в Новой Зеландии экстремист расстрелял две мечети, граждане и медиа объявили ему инфобойкот. Да, они освещали ход расследования, но не показывали при этом лицо националиста и даже не упоминали его имени.
У нас же сплошь и рядом подонка именуют стрелком, студентом, тихим домашним мальчиком, идеальным ребенком — любыми эпитетами, которые в силу содеянного уже не имеют к нему никакого отношения.
В США, где массовые расстрелы стали настоящим бичом (255 ЧП с 273 погибшими за 2019-й, если верить телеканалу CBS), убийцам тоже достается славы все меньше: их имена не выносят на первые полосы, о мотивах говорят, но без подробностей.
Какие хлопья ел на завтрак очередной психопат, там никого уже не волнует. С 2014 года в нашей стране произошло 15 расправ в учебных заведениях. Будем дожимать статистику до американской или все же поучимся на чужих ошибках?
Екатерина Головина