Актриса и режиссёр Татьяна Сучкова: «Удалёнка не заменит живого общения»
«Время показало: удалёнка — что в образовании, что в театре — не заменила нам живого общения», — считает главный режиссёр Русского драматического театра Адыгеи им. А.С. Пушкина Татьяна Сучкова.
Влюбиться из-под палки не получится
— Новый сезон в Русском драматическом вы начинаете как главный режиссёр театра. С чем ему, на ваш взгляд, пора расстаться, а что брать на вооружение?
— Чтобы жить и развиваться, театру нужен зритель. Не только проверенные временем театралы, чаще всего, люди среднего возраста, но и молодёжь. Загонять в театр добровольно-принудительно можно. А смысл? Влюбить в искусство из-под палки не получится. Чтобы молодых привести в театр, нужна новая подача современных пьес, да той же классики — с новым взглядом на героев и сюжеты.
Труппа Русского театра обновилась, помолодела — к нам пришли молодые актёры, выпускники республиканского колледжа искусств. У ребят есть огромное желание работать, горят глаза, они полны энтузиазма.
Хотелось бы дать им больше возможностей для самовыражения. А именно — постановку экспериментальных спектаклей на малой сцене. Поймите правильно, я ни в коем случае не говорю о голых телах и брани. Но очень хотелось бы, чтобы параллельно с классическими спектаклями молодые ребята искали себя в более камерных постановках, пусть и не всегда привычных более старшему поколению, но со своей изюминкой и глубиной.
Ещё одна новость: в этом сезоне к нам в качестве режиссёра-постановщика присоединился заслуженный артист России Саид Багов. В Русском драматическом он поставит спектакль по прозе Чехова.
Кроме того, театр носит имя великого русского поэта, но никогда не имел дело с его творчеством. Поэтому сейчас у нас запланировал спектакль по двум «Повестям покойного Ивана Петровича Белкина». Идёт работа с автором пьесы, который, бережно работая с материалом, стараясь сохранить дух той эпохи, стиль речи, пушкинскую прорисовку образов, одновременно приближает чувства и порывы героев к пониманию человека современного.
Надеюсь, в марте, если всё будет благополучно, начнём репетиции.
Ходы при шахматной рассадке
— Сантребования к театру остаются в силе. Но выгодно ли ему работать при шахматной рассадке зрителя?
— Конечно, нет. Особенно в нашей ситуации. На время ремонта Пушкинского дома нам для репетиций и спектаклей выделили помещения КЗ «Нальмэс». Спасибо за это огромное — театр без возможности репетировать умирает. Но в зале «Нальмэса» мы лишь гости. Нам на репетицию выделяют 3-4 часа. Этого очень мало. Но мы не можем требовать большего. У знаменитого ансамбля есть свои репетиции, свой распорядок дня.
Кроме того, из-за шахматной рассадки зал «Нальмэса» не вмещает всех желающих. А их на первом же спектакле оказалось очень много. И даже двух спектаклей в день — в 15.00 и в 18.00 — оказалось мало. А арендовать помещение для театра после пандемии накладно.
— Но если это невыгодно, почему первые спектакли вы провели как благотворительные, со свободным входом?
— Очень уж хотелось порадовать зрителя, после вынужденного простоя дать ему насладиться искусством. Ведь театр — это всегда живое искусство, творимое здесь и сейчас. Это обмен эмоцией между актёрами и зрительным залом. Да и артисты засиделись в четырёх стенах, без зрителя. Как актриса и как режиссёр, могу сказать точно: таких горящих глаз, такой жажды работать не видела у них давно.
— Вы хотели порадовать зрителя. Зачем же для первого показа выбрали пьесу Шварца «Одна ночь» — вещь тяжёлую, трагическую?
— Мы выбрали её по нескольким причинам. Во-первых, это спектакль грантовый. Средства на него мы получили уже в период пандемии. И тогда же начались репетиции. Хотели показать его к 75-летию Победы, но не смогли.
Пьесу «Одна ночь» мало кто ставил — в театрах она редкость. А во-вторых, это Евгений Шварц — наш земляк, чьё детство прошло в Майкопе.
В постановке питерского режиссёра Юрия Галушко, с которым наш театр много работает, пьеса претерпела некоторые изменения. Он органично вплёл в сюжет стихи военных лет, поэзию Ольги Берггольц, хореографию. И спектакль, в котором задействована вся труппа, зазвучал совершенно по-новому.
Нам бы очень хотелось, чтобы «Одну ночь» увидела молодёжь. Потому что наш спектакль обращён именно к молодому зрителю, через человеческие судьбы и надломы повествуя об истории войны. Чтобы юные зрители знали и помнили, через какой ад прошли их прадеды.
Ведь не секрет, что о войне они знают мало — мы щадим их, оберегаем от излишних треволнений, взращиваем этакую изнеженную мимозу, не подготовленную к тяготам жизни. А надо, чтобы сердце защемило, чтобы их пронзила та боль и трагедия, которыми в те годы жила каждая семья — война коснулась всех.
Готовность к рывку
— Что было самым трудным для артистов в период пандемии?
— Самым сложным для артистов было работать, не зная точно, когда откроют театры. Сложно было просто репетировать без конкретного понимания, когда придёт зритель. Мы же всё это делаем для него и ради него.
Да и соскучились мы друг по другу, и сейчас порой сложно бывает поймать рабочий настрой.
— Худрук Михайловского театра Владимир Кехман сказал: «Сейчас репертуарные театры должны сделать просто рывок». Готов ли Русский драматический к прорыву?
— Прорыв необходим. И, в первую очередь, это касается репертуара. Нужно подбирать не просто какую-то интересную постановку.
Нужны такие спектакли, которые будут интересны зрителю. В первую очередь, молодому.
Хочется, чтобы в итоге наших перемен он, придя в театр, открыл для себя, что этот храм Мельпомены вовсе не древний, что здесь творится много интересного, что здесь не заскучаешь.
——————————-
Татьяна Сучкова родилась в 1976 г. в Махачкале. В 1993 г. поступила на филфак Адыгейского университета. С 2001 г. — актриса Русского драматического театра РА им. А.С. Пушкина. С сентября 2020 г. — главный режиссёр театра.
Карина Кадиева
ИА «Адыгея сегодня»
