Иван Филипов
Опубликовано: 02:44, 17 август 2019
По материалам: znak
Другие новости

Сергей Митрохин о допуске на выборы, договоренностях с Кремлем и «умном голосовании» Навального

Сергей Митрохин о допуске на выборы, договоренностях с Кремлем и «умном голосовании» НавальногоСергей Митрохин на акции 3 августа 2019 годаВладимир Астапкович / РИА Новости

Член партии «Яблоко» Сергей Митрохин — пока единственный из отстраненных кандидатов в депутаты Московской гордумы, кто добился регистрации на выборы. Окружная избирательная комиссия 43-го округа приняла решение о регистрации Митрохина с третьего раза, исполнив решение Мосгорсуда.

Znak.com поговорил с Митрохиным о его регистрации, о том, почему он был одним из немногих оппозиционеров, кто не был задержан во время митингов, будущей работе с коммунистами и «умном голосовании» Навального.

— Вы стали одним из четырех представителей «Яблока», кто прошел регистрацию. Но не допущены до выборов остались ваши однопартийцы Анастасия Брюханова и Елена Русакова, которые весьма активно участвовали в протестной деятельности последние недели. Вы связываете свой допуск на выборы с хорошей работой российского суда, который внезапно взял да и разобрался во всем? Или это результат договоренностей федерального руководства «Яблока» с кем-то из Кремля и/или мэрии? Ведь 43-й округ был одним из самых скандальных округов, где в случае допуска за место мандат депутата боролись бы два независимых кандидата: вы и Любовь Соболь.

— Насчет каких-то договоренностей мне ничего не известно. Если хотите, то Григорий Явлинский еще не ушел, можете у него спросить. Я сожалею, что не были допущены другие представители «Яблока», и не только Русакова и Брюханова, меня огорчает, что не был допущен [Андрей] Бабушкин, который действительно имел основания быть депутатом в силу своей деятельности.

Почему такое ко мне и «Яблоку» особое отношение, я не знаю. Возможно, это связано с тем, что парламентские партии могут выдвигать своих кандидатов и без всяких подписей, а «Яблоко» впервые в такой ситуации оказалось, когда надо подписи собирать. Может, это кого-то к чему-то подтолкнуло. Но это все гадание на кофейной гущей, фантазировать — это не моя профессия, я занимаюсь политикой.

Да, так сложилось, что суду позволили быть объективным, я бы так сказал. Все мои подписи, которые были забракованы окружными избиркомами, причем дважды, были тщательно рассмотрены судом. Каждая подпись вызывала ожесточенные споры. В этой ситуации было невозможно что-то субъективно исказить. Поэтому я считаю, что процедура в суде была предельно объективна. Другое дело, что, возможно, такой роскоши, как объективная и прозрачная процедура, лишены другие кандидаты. Мне многие советовали обратиться в Мосгоризбирком, потом в ЦИК, но я этого не сделал, сразу пошел в суд, и оказался совершенно прав!

— На данном этапе вы считаете выборы в Мосгордуму легитимными, хотя большинство ваших коллег по оппозиции так и остались недопущенными?

— Нет, не считаю, конечно.

— В таком случае почему вы все-таки принимаете в них участие?

— Выборы нелегитимны уже много лет. Я считаю, что первые нелегитимные выборы в Мосгордуму состоялись в 2009 году, когда была масса фальсификаций. Да, нас (партию «Яблоко». — Прим. ред.) туда пустили, с этим проблем не было. И того созыва городская дума была нелегитимна, но повод ли это не участвовать?

— Поэтому я повторю свой вопрос, почему вы участвуете в выборах, заведомо считая будущую гордуму нелегитимной?

— Я вам секрет открою, у нас в стране нет легитимных выборов с 1996 года, тогда были явные фальсификации, которые привели к победе [Бориса] Ельцина. А в 2000 году были фальсификации, которые не позволили состояться второму туру. А если бы тот тур состоялся, то вообще бы страна по другому пути развития пошла. У нас вообще ни один орган власти не является легитимным, в том числе и институт президентства. Но это не повод не участвовать в выборах, потому что если ты не участвуешь в выборах, ты отстраняешься от политической борьбы либо загоняешь себя в узкие рамки, например, ты исключительно участвуешь в уличных протестах, которые сами по себе не ведут никуда, либо ты уходишь в подполье. Да, мы живем в таком государстве, которое само заставляет нас участвовать в нелегитимных процессах.

Например, суды российские. Мы же обращаемся в суды, заведомо зная, что суды у нас карманные. Но невозможно в ряде ситуаций не обращаться в суд, даже это зная. Вот как я это сейчас сделал, подав жалобу на решение ОИК. Оппозиция вынуждена жить по таким правилам. В таких ситуациях люди очень часто оказываются.

Валерий Мельников / РИА Новости

— Вы рассматриваете для себя возможность в случае своего проигрыша заявить о том, что вы не признаете результаты выборов, и потребовать их отмены?

— Вы знаете, надо дождаться дня голосования. В моем (43-м. — Прим. ред.) округе уже определился явный фаворит — кандидат от власти, кандидат от ЛДПР (Дмитрий Кышлаков-Крестовкий, — Прим. ред.). Его портреты на всех билбордах, явно на него будет работать административный ресурс.

— Вы не ответили. Вы готовы требовать отмены результатов в случае, если не пройдете в думу?

— Я посмотрю, как все будет происходить. Если будет вброс, как в 2009 году, то это возможно. В тех округах, где сейчас нет конкурентных выборов, где сняли независимых кандидатов и остались только провластные, тоже можно требовать отмены выборов. Но никто на это не пойдет. А для «Яблока» это привычное дело.

— Вы один из немногих независимых кандидатов, кто не был арестован во время несогласованных акций протеста в Москве или за призывы к ним. Вы вели себя все эти пять недель очень осторожно, выделяясь тем самым на фоне других оппозиционеров. 27 июля, когда Москва гудела, вас у мэрии Москвы не было, на Трубной тоже не было. Чем обусловлена такая тактика?

— Как это там не было? 27-го я был спикером на Пушкинской площади, я выступал, потом пошел со всеми к мэрии. Но потом я ушел, ну что же, там до ночи быть? Я не нарывался специально, я никогда так не делаю. Надо учесть, что у меня уже пять судимостей, пять административных штрафов за акции, которые были, разумеется, законные, но несогласованные. Я вполне могу отправиться по этапу, будучи задержанным сейчас хотя бы один раз. Я еще со штрафами не расплатился, у меня штрафов на 550 тыс. рублей. Но это не потому, что я чего-то там боюсь, я просто не нарываюсь.

3 августа я был весь день на акции, был в разных местах. Один раз меня даже задержать пытались, но я вырвался. Там не смогли меня задержать, всего двое [силовиков] было, когда я прорывался к мэрии, у них было мало сил.

— На Пушкинской не было спикеров, там памятник Пушкину был даже оцеплен 27 июля. Выступления были на Трубной. Успела выступить только Юлия Галямина, всех остальных — Ивана Жданова, Дмитрия Гудкова, Любовь Соболь, Александра Соловьева — задержали еще до того, как они пришли на Трубную.

— Да был я спикером на Трубной! Я пришел вместе с [Константином] Янкаускасом, он меня позвал. Мы провели первую часть митинга. Потом [Любовь] Соболь пришла, что же я буду торчать там?

— Это было явно не 27 июля, после которого возбудили дело о массовых беспорядках. На Трубной выступила из оппозиции только Галямина.

— Да, я вспомнил, я пришел тогда к Трубной, но там спикеров не было, там была толпа, которая кричала, что надо идти куда-то к Лубянке. Что-то такое. Не было выступлений.

— Ладно, опустим. Будем считать, что вам повезло тогда [что вы не были задержаны].

— Да, может быть, мне везет.

— Сейчас объективно существует возможность того, что Мосгордума станет «коммунистической», потому что у КПРФ, в отличие от их коллег по системной оппозиции (ЛДПР и «Справедливой России»), относительно высокий рейтинг в Москве. Коммунисты вполне себе могут взять большинство мест в городском парламенте. В случае вашего избрания как вы планируете настраивать с ними работу? Есть ли у вас уже контакты с кем-то из КПРФ?

— У меня гигантский опыт! Я был депутатом Госдумы, где коммунисты были едва ли не самой крупной силой. В Мосгордуме у них была фракция больше, чем у «Яблока». У нас было всего два человека, а коммунистов было пятеро. Конечно, мы по многим вопросам расходимся, мы не можем вместе голосовать по вопросу установки памятника Иосифу Сталину, а коммунисты не могут голосовать за либеральную повестку. Но по каким-то вопросам мы сможем координировать свои выступления, иногда позиции все же совпадают. Например, по пенсионной реформе. Кстати, всю протестную активность против пенсионной реформы я начал. Я первый провел пикет у Госдумы, после чего присоединились коммунисты. Я им и сказал «ну, хорошо». Мы рядом мирно провели свои акции протеста.

Но единой оппозиции, конечно, никогда не будет. Это чья-то утопия, мечта. Когда по базовым вопросам у людей расхождения, они не могут быть в единой коалиции.

Сергей Митрохин на пикете против реновации в Москве. 2017 годИлья Питалев / РИА Новости

— Кстати, про совместные протесты. У коммунистов митинг 17 августа, оппозиция тоже не собирается останавливаться. При этом у вас до выборов осталось три недели. Вы будете в акции протеста участвовать, понимая, что это в некоторой степени риск как для зарегистрированного кандидата?

— Буду участвовать!

— Коммунисты накануне заявили, что на одном из первых заседании новой гордумы внесут на рассмотрение законопроект о расширении полномочий московского парламента. Вы, будучи либералом, скорее всего, поддержите эту инициативу? Какие еще инициативы вы бы хотели реализовать в гордуме?

— Я-то поддержу, но надо различать реалистичные инициативы и абсолютно декоративные. Эта инициатива [о расширении полномочий гордумы] чисто декоративная. Это же понятно, что она заведомо непроходная. Я бы сосредоточился на более реальных задачах.

— Почему вы считаете, что будущий законопроект коммунистов заранее непроходной? Вы считаете, что большинство мест в московском парламенте займут самовыдвиженцы, поддерживаемые «Единой Россией»?

— Конечно! Я же реалист. Шанс на то, что большинство [мандатов] будет у независимых [кандидатов] или даже у коммунистов, минимален абсолютно. Куда по-вашему делся административный ресурс? Никуда! Куда делось неравенство доступа кандидатов к СМИ во время выборов?

— Передо мной у вас была съемочная группа «Первого канала».

— Ну и что? Ну пришел «Первый канал», чтобы показать, что меня зарегистрировали. И что мне от этого? Некоторых кандидатов постоянно крутят на телеканале «Москва-24» и так далее.

— Хорошо, вернемся к инициативам, которые бы вы лично хотели реализовать в случае вашего избрания.

— Возьмем вопрос возвращения полномочий, которые были изъяты у Мосгордумы за последние 20 лет. Давайте с них начнем. Например, утверждение разных финансовых программ, о чем я в свое время говорил. Когда я раньше был депутатом Мосгордумы, я не допустил, чтобы было отменено полномочие по утверждению долгосрочных целевых программ. Я не дал им этого сделать, несмотря на то что я был в меньшинстве, я тогда устроил скандал. Но, когда я ушел из думы, эти полномочия все равно отменили. Давайте вернем сейчас. Это же гигантские деньги!

Программа «Моя улица», например. Раньше за такие программы депутаты голосовали отдельно в рамках бюджета, сейчас такой возможности нет. А значит, нет возможности задавать вопросы, созывать круглые столы. Все. Теперь таких полномочий нет. Вот, например, парламентские слушания. В том числе здесь и моя вина есть. Я их слишком много провел. [Мэрии] не понравилось, отменили [парламентские слушания]. Я хочу вернуть хотя бы то, что отменили из-за меня. И это реалистично.

У меня есть расхождение со многими политиками, почти со всеми в Москве, да и не только в Москве. Я считаю, что политик должен приносить пользу. А декларациями и пиаром пользы людям не принести.

Валерий Мельников / РИА Новости

— Как вы относитесь к «Умному голосованию» Алексея Навального?

— Я считаю, что оно провалилось в 43-м округе.

— Так оно еще фактически не началось, списки людей для «умного голосования» еще не объявлены.

— Ну как же! Уже началось! Меня же в него не включили.

— Любовь Соболь уже призвала своих сторонников голосовать за вас, если ее все-таки не допустят.

— И я ей за это благодарен. Но мы же не про Соболь говорим, а про систему. Еще же до регистрации кандидатов в эту систему стали вносить фамилии. И моей фамилии там нет. Вот не внесли, и все! И как я могу относиться к «умному голосованию»? Да никак. Это просто Алексей Навальный хочет своих людей провести в думу. Так эта история называется, только с красивым названием «умное голосование». Хитроумно очень.

— Навальный уже никого в думу не проведет. Его кандидаты сидят в спецприемнике.

— Ну, теперь да. Я, если честно, не отслеживал эти перипетии с системой [«умного голосования»]. Власть сейчас сама должна прекратить позориться и закрыть все уголовные дела, а есть такие возможности, выпустить из заключения всех независимых кандидатов, чтобы они имели возможность обжаловать решение об отказе в регистрации. А сейчас они этой возможности лишены, и уже поэтому выборы нелегитимны. Это уже не вопрос того, собрали ли независимые кандидаты достаточное количество подписей, в чем, конечно, кто-то может сомневаться, критериев сейчас не обнаружить. Кандидатов лишили возможности обжаловать, а это нарушение закона в чистом виде.

Ctrl
Enter
Заметили ошЫбку
Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
Обсудить (0)