Судья арбитража — о том, почему уральцы пытаются себя обанкротить и какие совершают ошибки

С момента вступления в силу закона о банкротстве граждан прошло два года. Количество таких дел в Свердловской области догоняет число дел о банкротстве компаний. Кто основной инициатор этих процессов, как ищут имущество должников, почему у одних банкротов дома описывают столы и люстры, а у других ничего, — об этом Znak.com поговорил c судьей арбитражного суда Свердловской области Андреем Кириченко — председателем 14-го судебного состава, рассматривающего заявления о признания должника банкротом.

— У дел по банкротству граждан есть репутация в судейской среде? Они считаются легкими или сложными?

— Если сравнивать с делами о банкротстве юридических лиц, то они, наверное, несколько проще. Здесь меньше кредиторов и, как правило, кредиторы — это банки. Нет большого количества сделок, финансовых операций. Но есть и свои особенности — они связаны со статусом банкротов. Решаются вопросы с общим имуществом супругов, выделением имущества из конкурсной массы, потому что гражданину необходимы средства на питание, содержание детей и так далее.

— На таких заседаниях обсуждают личные вопросы, и некоторые фигуранты дел, особенно персоны, известные общественности, недовольны тем, что доступ на суд открыт.

— В силу закона, если лицо признается банкротом, то информация о его имуществе, счетах, доходах, которую он, может быть, и не хотел выносить, остановится общедоступной. Он не может ее не раскрывать, это его обязанность. Иначе как провести процедуру реализации имущества? Арбитражный управляющий должен посмотреть, какое имущество есть у гражданина сейчас, какое было раньше, какие сделки совершались им, причем не только за предыдущие три года до банкротства, но иногда и раньше. Есть определенные основания, по которым дело может быть рассмотрено в закрытом заседании, они предусмотрены кодексом, поэтому если это касается личной семейной тайны, то можно подать ходатайство о закрытии заседания, и суд его рассмотрит.

— Как часто оспариваются сделки с личным имуществом граждан-банкротов?

— Пока таких фактов немного. Если говорить о юридических лицах, то оспаривается гораздо больше сделок. В принципе этот механизм достаточно отработан. Как только арбитражный управляющий назначается, он сразу направляет запросы во все регистрирующие органы — в Росреестр, БТИ, ГИБДД, налоговую инспекцию, которые обязаны предоставить ему информацию об активах должника на сегодняшний день и какие были раньше. Он анализирует сделки, смотрит, за какую стоимость отчуждались объекты — может быть это было безвозмездно. Если деньги были получены, то как их потратили. В итоге он приходит к выводу — надо или нет оспаривать сделки, чтобы вернуть имущество в конкурсную массу.

— Как понять, сделка была фиктивной или реальной?

— Надо смотреть, кто фактически пользуется этим имуществом. Например, должник продает по документам дорогой автомобиль. Мы запрашиваем информацию в ГИБДД и видим, что все штрафы до сих пор приходят на должника. Смотрим страховой полис — он тоже выписан на должника. В этом случае очевидно, что сделка фиктивная и совершена, чтобы вывести автомобиль из конкурсной массы. Это все оспаривается и возвращается.

Последнее имущество депутата-банкрота Ильи Гаффнера продадут по стартовой цене 3334 рубля

— А в случае с квартирами, домами, особенно если они переданы родственникам, детям? Конкурсный управляющий приходит и смотрит, кто там живет?

— Если это имущество уже зарегистрировано на других лиц, конкурсный управляющий не может туда прийти. Официально это имущество уже не принадлежит должнику, но конкурсный управляющий смотрит на документы — может быть должник там же и зарегистрирован. Если нет, то нет оснований прийти туда, где зарегистрированы другие люди, которым на праве собственности принадлежит помещение, и уж тем более начать описывать там имущество.

Может быть, эти сделки нормальные — никто ведь не говорит, что любая сделка по отчуждению имущества в пользу родственников направлена на уход от его реализации. Это все анализируется в совокупности с другими обстоятельствами: наличием очевидной задолженности на тот момент, угрозой изъятия и реализации имущества. Если же сделка произошла при обычных, житейских обстоятельствах — нет оснований это имущество забирать.

Само по себе банкротство — это просто процедура соразмерного удовлетворения требования кредиторов, и ничего более. И к банкротству могут привести самые разные причины. Человек может быть виноват и искусственно создать задолженность, намеренно продать имущество. Но возможна и совершенно другая ситуация — он может выступать поручителем за какую-то организацию, которая обанкротилась. И теперь вслед за ней — он. И говорить, что банкрот — плохой человек, наверное, не правильно.

— Появились случаи, когда арбитражные управляющие пытаются оспорить брачные договоры в рамках банкротства. В каких случаях это происходит — когда по брачному договору все получает супруг?

— Да. Например, супруги в браке совместно наживают имущество. Потом у одного из них возникает задолженность и через брачный договор имущество передается другому супругу. Такая практика есть, но она не очень распространенная.

— Есть какая-то наработанная практика, как поступать управляющим или судьям? Например, квартиры детей не трогаем, а брачный договор оспариваем?

— Таких установок нет, надо просто смотреть, какой смысл вкладывался в сделки.

— Были ли случаи, когда арбитражные управляющие пытались выяснить данные о заграничных счетах и имуществе банкрота за рубежом? Что делать, если у налоговой нет таких сведений?

— Я с таким пока не сталкивался. Что касается банковских счетов, то если налоговая служба такую информацию не предоставит арбитражному управляющему, ему сложно будет каким-то образом ее узнать, ведь в основном он работает по документам, которые ему предоставляют органы регистрации, банки. У нас в стране действует банковская тайна, но информация о счетах должника в силу закона подлежит передаче арбитражному управляющему. В крайнем случае, оказать содействие в получении такой информации может суд.

— Случалось ли, чтобы у должника, который изначально говорил о полном отсутствии имущества, потом формировалась значительная конкурсная масса?

— Сказать, что таких случаев очень много, было бы чересчур. Но, бывает, что арбитражный управляющий успешно возвращает имущество в конкурсную массу.

Экс-владелец элитных торговых центров Екатеринбурга признан банкротом

— Были случаи, когда удавалось полностью расплатиться с кредиторами?

— Не припоминаю. Но надо иметь в виду, что еще не так много времени прошло. Те процедуры, которые были начаты два года назад, как раз со вступлением в силу закона о банкротстве физических лиц, вот-вот подходят к своему завершению. Сложные дела, в которых требуется сформировать конкурсную массу, организовать торги, распределить денежные средства между кредиторами, требуют определенных временных затрат. Два года — это нормальный срок рассмотрения дела, если что-то есть у должника.

— Кто сейчас основные заявители по искам о банкротстве?

— Если говорить о заявлениях, поступивших в Арбитражный суд Свердловской области, то основное количество заявлений подано самими гражданами. За 11 месяцев 2017 года в Арбитражный суд Свердловской области поступило 2434 заявления о признании должников банкротами. Из них — 1253 заявления — в отношении юридических лиц, 154 заявления — в отношении индивидуальных предпринимателей и 1027 — в отношении граждан. То есть мы видим, что фактически половина всех заявлений о банкротстве касается граждан. Возможно, это связано с тем, что закон не так давно ввели. Из числа принятых к производству — 774 заявления поданных самими должниками. Кредиторами и налоговыми органами — 295 заявлений. То есть четверть.

— Много ли заявлений подано банками, налоговой инспекцией?

— Налоговая редко пользуется этой возможностью. От банков подано 81 заявление. Сумма долга банкротов, как правило, составляет несколько миллионов рублей при нижнем пороге для начала процедуры банкротства в 500 тыс. рублей. В двух заявлениях долг был около 600 тыс. рублей. Если смотреть другие дела, то это — 14 млн, 44 млн, 88 млн, 7 млн, 4 млн рублей и так далее.

— Часто кредиторы, подавая в суд, намеренно предоставляют неполный перечень документов, тем самым давая возможность должнику расплатиться с долгом до того, как суд примет иск к производству. Вы считаете эту практику нормальной?

— К сожалению, такая практика есть. Мы только в этом году вернули больше 40 заявлений, поданных заведомо в таком виде, при котором суд их рассмотреть не сможет. Например, не уплачивается госпошлина или не вносятся денежные средства на депозит суда, они потом пойдут на оплату вознаграждения арбитражного управляющего. Мне кажется, что так поступать — не совсем правильно. Это может свидетельствовать о недостаточной досудебной работе с должником. Это нагрузка на аппарат суда, на судью. Но дело не только в этом: конечной целью подачи заявления должно быть рассмотрение дела по существу. А здесь, получается, сторона подает иск, хотя дело по существу она, скорее всего, рассматривать не собирается.

— Такой способ давления на должника?

— Думаю, что да. Это не способ решения вопроса, потому что если гражданину действительно нечем платить по долгам, то возбуждение дела о банкротстве ситуацию не изменит.

— А если говорить об ошибках ненамеренных, их много?

— Если это не грубые недостатки, о которых я сказал выше, то их можно устранить к судебному заседанию. Мы стараемся принимать все заявления. В целом заявители стали грамотнее.

— Зачастую банкротящийся гражданин ни разу не появляется в суде, делегируя свои полномочия юристу. Это право есть у него по закону. Но у должников же нет средств, а юридические консультации стоят недешево.

— Тут надо искать какой-то баланс. Бывает, гражданин юридически не подкован, а вопросы могут решаться достаточно серьезные — например, о признании сделок недействительными. Ему все-таки нужно защищаться каким-то образом.

Павел Чернавин – о причинах личного банкротства и гибели крупного завода АМУР

— Получается, что если есть имущество, то лучше не рисковать, прибегнуть к помощи профессионала?

— Да. Другое дело, стоит ли это делать на начальной стадии. Нет ничего сложного в том, чтобы самостоятельно подать заявление в суд. Можно прийти в Арбитражный суд Свердловской области на бесплатную консультацию, где специалисты Юридической клиники — студенты Уральского государственного юридического университета уже на протяжении двух лет консультируют граждан. В помощь заявителю на официальном сайте суда размещены образцы заявлений, есть они и на информационном стенде в здании суда. Я думаю, что никаких проблем при оформлении заявления не должно быть.

— У некоторых должников нет вообще ничего, у других — описывают бытовое имущество, вплоть до столов, стульев. Почему так?

— Не у всех объективно это имущество есть. Суд должен подходить ко всему объективно, на основании тех документов и сведений, которые ему предоставит арбитражный управляющий. Просто так говорить, что если у тебя ничего нет, то ты все хорошо спрятал, неправильно. Если банкрот живет состоятельно, но это не его имущество, то нет оснований вносить его в конкурсную массу.

Что касается имущества, которое необходимо для удовлетворения элементарных потребностей человека, то оно в конкурсную массу, как правило, не включается. Очень много актов, когда суды исключают все эти столы, стулья, микроволновки и так далее. Человеку ведь нужно питаться, одеваться.

— Нуждается ли законодательство о банкротстве в поправках?

— Закон в целом работает. Периодически мы сталкиваемся с тем, что гражданин, подавая заявление о признании себя банкротом, указывает в суде саморегулируемую организацию, из числа которой назначается арбитражный управляющий. Но не всегда суд получает кандидатуру из СРО. Не всегда находятся желающие вести процедуру банкротства гражданина — вознаграждение за это составляет 25 тыс. рублей. Конечно, нельзя принудительно заставить работать никакого арбитражного управляющего. Но мне кажется, что СРО должны как-то решать эти вопросы, потому что предоставлять кандидатуру управляющего в суд — это их обязанность. На первоначальном этапе мы получали очень много отказов, сейчас эти вопросы стали лучше решаться, но все равно раз, два раза в неделю такое бывает.