Зачем Тайваню независимость?
После саммита НАТО в Испании, многие западные СМИ заговорили о противостоянии Китая и Тайваня – переводы некоторых статей по этой теме опубликованы на портале FederalCity. Теперь же американский журнал «The National Interest» подробно описал настроения, царящие в тайваньском обществе, и причины, по которым большинство его жителей отвернулись от Китая.
В последнее время Тайвань стал предметом многих дискуссий, в которых особенно заметны многочисленные и, возможно, противоречивые замечания правительства США, касающиеся самоуправляющегося острова, который Китай называет своей провинцией. В прошлом месяце президент Джо Байден заявил, что Соединенные Штаты будут осуществлять военное вмешательство, чтобы защитить Тайвань от нападения со стороны материковой Китайской Народной Республикой. Однако позже представитель Белого дома настаивал на том, что «политика единого Китая» правительства США не изменилась. За две недели до этого веб-сайт Государственного департамента США изменил свое описание американско-тайваньских отношений, убрав слова о том, что Штаты «не поддерживают независимость Тайваня и признают позицию Пекина, по которой Тайвань является частью Китая», а позже, в этом месяце, вернул первую ее часть, касающуюся отказа поддерживать независимость острова.
Вид на Пекин с телебашни. Фото: Википедия
Но если эти противоречивые сигналы могут быть отражением стратегической двусмысленности Соединенных Штатов, противостояние Тайваня воссоединению с материковым Китаем далеко от двусмысленности. Опросы показывают, что среди тайваньской общественности только 0,8% поддерживают немедленное воссоединение, в то время как подавляющее большинство выступает за то, чтобы оставить все, как есть, предположительно опасаясь войны, которая может возникнуть в результате объявления независимости острова. Эти результаты резко отличаются от результатов опросов конца 1980-х годов, когда Тайвань начал демократизироваться и большинство его жителей по-прежнему идентифицировали себя, как китайцев. Чем же объясняется этот очевидный сдвиг в политических взглядах?
Во-первых, Тайвань верит в превосходство своих политических институтов над институтами материкового Китая, но больше не стремится распространять их деятельность на другие страны, что приводит к стремлению к независимости. В 2021 году валовой внутренний продукт острова на душу населения достиг 33 004 долларов, что не только почти в три раза больше, чем в целом по материковому Китаю, где ВВП составляет чуть более 12 тысяч, но и выше, чем в каждом из 658 китайских городов, среди которых самый высокий показатель – почти 33 тысячи долларов – наблюдается в богатом природными ресурсами Карамае, городе в регионе Синьцзян. Если Коммунистическая партия КНР возьмет под свой контроль Тайвань, вполне возможно, что острову придется делиться своими ресурсами с материком, и при этом увеличится эмиграция с материка на остров. Эти события ослабят высокий уровень жизни Тайваня по сравнению с остальным Китаем, сделав материковую часть страны еще менее желанной для тайваньцев.
Набережная в Карамае, одном из самых богатых городов Китая. Фото: Википедия
Однако так ли проста эта история? Тайвань был богаче, чем остальная часть Китая, на протяжении всей современной истории. Во всяком случае, материковая КНР уже давно проигрывает Тайваню с точки зрения уровня жизни, так почему же стремление к независимости не возникло на острове раньше?
Отчасти ответ может заключаться в огромной разнице в размерах между этим островом и материком. В 1987 году, когда Тайвань отменил тридцативосьмилетнее военное положение, его ВВП составлял более трети ВВП Китая, а ВВП на душу населения превышал китайский более чем в двадцать раз. Большинство тайваньцев верили, что их политическая и экономическая системы не только превосходят китайские, но и должны распространяться по всему государству. Сегодня, после более чем трех десятилетий быстрого экономического роста в материковом Китае, экономика Тайваня составляет менее 5% от экономики Китая. Уровень жизни тайваньцев по-прежнему выше, чем по ту сторону пролива, и они в значительной степени по-прежнему верят в превосходство своих институтов. Однако, учитывая огромное несоответствие в размерах и силе, продвижение их образа жизни в материковой КНР больше не является приоритетом для Тайваня и не кажется его жителям реальной возможностью.
На протяжении большей части истории США большинство американцев также верили в превосходство своих политических институтов. Однако в течение длительного времени Соединенные Штаты придерживались изоляционистской внешней политики и не стремились распространять свое влияние, пока не почувствовали себя достаточно сильными для этого. История Тайваня похожа на историю Штатов, но в обратном хронологическом порядке. Тайваньцы всегда верили в превосходство своих институтов, но если десятилетия назад они стремились продвигать их по всему Китаю, то теперь отказались от этой идеи, что привело их к стремлению к независимости.
Чэнь Шуйбянь. Фото: Википедия
Во-вторых, в последние десятилетия учебная программа по истории на Тайване больше фокусировалась на самом острове и меньше на Китае в целом. С тех пор как к власти на Тайване пришел Чэнь Шуйбянь, лидер Демократической прогрессивной партии (ДПП), выступающей за независимость, там наблюдается растущая тенденция к де-китаизации и отходу от китайской идентичности. В 2018 году тайваньские образовательные департаменты приняли новую учебную программу по истории, направленную на интеграцию истории Китая в рамки истории Восточной Азии. На острове выпускается множество версий тайваньских учебников истории, но в большинстве из них сделан акцент на тайваньской идентичности.
Профессор Квен Цай Ву из Национального университета Цзяи, расположенного на юго-западе Тайваня, раскритиковал три основные проблемы этих учебников. Прежде всего, они характеризуют тайваньскую культуру, как часть австронезийского, а не китайского наследия, и отрицают связь между Тайванем и материком. Кроме того, отрицают положения Каирской декларации, которая предусматривала возвращение Тайваня Китаю в конце Второй мировой войны. И наконец, в учебниках подчеркивается, что Тайвань – остров многих культур, а не преимущественно китайской культуры. Например, конфуцианство, которое внесло большой вклад в формирование традиционных китайских ценностей, в учебниках названо «народным верованием». Кроме того, в прошлом году новая версия тайваньских учебников сократила раздел о революции 1911 года с шести тысяч слов до примерно трехсот. Эта революция привела к созданию Китайской Республики, правительство которой бежало на Тайвань в 1949 году после коммунистического захвата материкового Китая, и их преемники до сих пор управляют островом.
Книга "Лунь юй", главный философский труд конфуцианства, которое на Тайване записали в "народные верования". Фото: Википедия
На Тайване авторские права на учебники действуют в течение десяти лет, и каждый год ими пользуются 200 тысяч учащихся. Таким образом, по самым грубым подсчетам, они окажут влияние на 4 миллиона тайваньцев – это более одной шестой части населения острова. Значение этого трудно переоценить. В 1717 году король Пруссии Фридрих Вильгельм I разработал первую в истории обязательную учебную программу, направленную на формирование немецкой национальной идентичности, а сегодня образование дает людям общие ценности и взгляды на исторические события, сохраняя единство наций. Что же касается Тайваня, то его образовательные учреждения способствует формированию иного набора ценностей и исторических представлений, чем в материковой части Китая, и создает среду, выступающую за независимость, для следующего поколения тайваньцев. Современные молодые жители острова, как правило, в большей степени идентифицируют себя, как тайваньцы, а не как китайцы, чем представители старшего поколения, получившие образование, в котором меньше подчеркивалась тайваньская идентичность.
В-третьих, поддержка Тайваня со стороны США разжигает вражду между островом и материковым Китаем. В 1951 году госсекретарь США Джон Фостер Даллес предложил концепцию «островных цепей». Он рассматривал тихоокеанские острова, как дугообразные цепи, и советовал Штатам использовать их в качестве военных баз для сдерживания морской деятельности социалистических государств, включая Советский Союз и Китай. В западной части Тихого океана расположены три островные цепи, окружающие прибрежные воды Китая. Тайвань вместе с Японией и Филиппинами образует первую цепь островов, с которыми китайские корабли должны будут столкнуться, прежде чем выйти в Тихий океан. После окончания холодной войны значение островных цепей уменьшилось, но когда в 2016 году к власти на Тайване пришла ДПП, а отношения между Пекином и Тайбэем ухудшились, стратегическая ценность этого острова снова привлекла внимание американцев, особенно во время правления Дональда Трампа.
Дональд Трамп. Фото: Википедия
В ноябре 2017 года, во время своей первой поездки в Азию в качестве президента, Дональд Трамп объявил о замене политики «Поворота к Азии», имевшей место при Бараке Обаме, своей собственной «Свободной и открытой Индо-Тихоокеанской стратегией», которая, по мнению аналитиков, направлена на построение нового регионального порядка с центром в Соединенных Штатах и сдерживание растущего влияния Китая. Основой «Индо-Тихоокеанской стратегии» является продвижение безопасности, поддерживаемой альянсами и партнерствами. Несмотря на то, что в ее тексте Тайвань не упоминается, этот остров с энтузиазмом пытается участвовать в ней, а его лидер Цай Инвэнь неоднократно рекламировала Тайвань, как надежного партнера США в Индо-Тихоокеанском регионе. Соответственно, за последние несколько лет значительно возросли продажи Тайваню американского оружия. Байден также не включают Тайвань в планы, касающиеся Индо-Тихоокеанского региона, но в отчетах указывается, что Соединенные Штаты и этот остров обсуждают аналогичное торговое соглашение для расширения сотрудничества.
Эти действия не устраивают Пекин, который рассматривает их, как нарушение китайского суверенитета и трех договорах КНР и США, в которых Штаты признали «позицию Китая о том, что существует только один Китай, а Тайвань является частью Китая» и обязались постепенно сворачивать поставки на Тайвань оружия. В отместку Пекин ввел санкции против американских компаний, занимающихся продажей оружия, сократил гражданские обмены с Тайванем и ускорил дипломатические усилия по привлечению на свою сторону союзников из Тайбэя. Такие напористые действия не могли не вызвать враждебности между Тайванем и материковой частью Китая, что сделало движение за независимость на острове еще более распространенным.
Итак, с годами превосходство движения за независимость Тайваня над другими идеологиями стало неоспоримым, и этой тенденции способствовали различные факторы. С экономической точки зрения, более высокий уровень жизни на острове, чем в материковой КНР, заставляет тайваньцев верить в превосходство своих политических институтов. В то же время его небольшие размеры и экономический спад по сравнению с остальным Китаем привели к нежеланию продвигать свою политику в других регионах, что приводит к стремлению к независимости. В социальном плане учебная программа Тайваня сократила охват китайской истории, способствуя де-китаизации и укреплению независимой идентичности среди тайваньской молодежи. А с геополитической точки зрения, военная и экономическая поддержка Тайваня со стороны США усилила враждебность между Пекином и Тайванем и еще больше оттолкнула остров от материкового Китая.
