Олимпийская школа предательства: когда придут за вами...
Бабуины живут группами, но есть и одинокие бабуины. Скитаясь по бескрайним засушливым саваннам Бушмении, одинокий бабуин строит своё выживание только на собственных действиях. Он никому не нужен, и ему никто не нужен. Если он сдохнет — никто плакать не будет. А если он найдёт много сладких кореньев — ни с кем не станет делиться. Его жизнь – это только его жизнь. У людей в XXI веке такой фортель не прокатывает…
История научила нас одной очевидности: даже очень сильный человек не может драться со сплочённой многочисленной группой. И потому выживание человека неразрывно и неотделимо связано с групповой солидарностью. Одинокий человек в этом мире групп и группировок — добыча, жертва, ходячий труп: его обязательно убьют и ограбят, не те, так эти, не эти, так те. Даже бабуины знают, что хищники бывают разными, но все они одинаково опасны…
Групповая солидарность бросала немцев завоёвывать Волгу, а русских — драться с немцами на Волге. Эта битва, превосходящая масштабами всякое воображение — хорошо известна и описана. Люди, как пальцы, сжимались в стальной кулак: одни били группой. Другие отражали удар, тоже коллективно. «Здесь нет ни одной персональной судьбы, все судьбы в единую слиты»…
Готовя наше убийство (не хочу убаюкивать вас мягкими словами — именно готовя, и именно убийство!), Запад преследует важнейшую стратегическую задачу: разломить национальную солидарность, превратить «обречённых» русских в одиноких бабуинов. Это как веник ломать легче по прутику.
А главное орудие — преподлейшая и тупейшая философия «Моя жизнь – это только моя жизнь».
То есть попытки жить и преуспевать в индивидуальном порядке. Мою страну унизили, вытерли ноги о её флаг, её отказались признавать существующей — но мне-то какое дело? Я — спортсмен, я много готовился, моя жизнь — только моя жизнь… Я должен думать о личном успехе, о собственном имени — а не о своей стране.
Глядя на мои успехи под белым флагом предательства и капитуляции, миллионы мальчишек тоже поднимут над головами белые флаги, признающие Россию несуществующей. А что? Их жизнь — только их жизнь, их душа и тело принадлежат только им…
Так идёт подрыв групповой солидарности у обречённых, разрушение их единства в противостоянии. А если единство разрушить, если каждый сам за себя — тогда уже не важно, силён ты или слаб. Будь ты хоть прыгучий Ван-Дамм, это не кино: выделят расстрельную команду, и она тебя одолеет, будь уверен, и не таких ломали…
Чтобы вы лучше поняли, что на наших глазах разворачивается олимпийская школа предательства , приведу менее глобальный, более житейский пример.
Живут на хуторе Иван да Пётр. Иван торгует с городскими, общается с ними, ведёт дела. Приезжая к Ивану, городские жестоко избивают Петра. На что Иван говорит: «ничего не знаю, били не меня, наверное, Пётр сам виноват». И продолжает свою торговлю.
Регулярные избиения и ограбления Петра продолжаются. Ивану пофиг. Бьют не его. Всего лишь соседа. И те бьют, от которых он на выгоду рассчитывает…
В финале городские говорят Ивану: «сегодня пойдём соседа твоего резать. Всё, хватит, отжил своё. Надоел он нам. Ты с нами?» И что делает Иван? Не пытается отговорить партнёров, не возражает им, не бежит в полицию или поднимать земляков. Ему по-прежнему пофиг.
Как оценить поступок Ивана с точки зрения морали и даже Уголовного Кодекса? Этот разрыв всякой солидарности с близким соседом, с которым вместе росли, вместе в школу ходили и т.п.?
Ну, а теперь поймите, что спортсмены под белым флагом поступают в точности, как этот Иван. Им пофиг на свой народ. Народ, по их мнению, сам виноват. Им надо рекорды ставить, а то возраст уйдёт.
Если вот так жить — наплевав на резню у соседей (не меня же режут!) — будет всякий и каждый, то нас, конечно же, вырежут всех. Не сомневайтесь, «Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь».
«Когда они пришли…» — известная цитата из выступлений немецкого пастора Мартина Нимёллера, которой он пытался объяснить бездействие немецких интеллектуалов и их непротивление нацистам.
Когда они пришли за коммунистами, я молчал — я не был коммунистом.
Когда они пришли за социал-демократами, я молчал — я не был социал-демократом.
Когда они пришли за профсоюзными активистами, я молчал — я не был членом профсоюза.
Когда они пришли за мной — говорить уже, в сущности, было и некому…
Так вот, господа спортсмены и не-спортсмены! Они пришли. Вы можете промолчать сейчас, когда они занимаются вашим народом. Но помните: когда они придут за вами — говорить уже будет некому…
Николай Выхин