Сергей Копьев — о том, почему клуб в Ельцин Центре будет кардинально отличаться от «Пушкина»

1 декабря в Ельцин Центре откроется музыкальный клуб CENTER Club с баром и рестораном. Новость об этом вызвала неоднозначную реакцию среди горожан, которые привыкли, что в президентском центре чаще проходят лекции, выставки и максимум рок-концерты. Управляющим клуба станет Сергей Копьев — один из самых известных авторов клубных проектов в Екатеринбурге, включая знаменитые заведения «Пушкин» и «Gold». Его кандидатура тоже была воспринята неоднозначно: заведения Копьева попадали в новости из-за обысков силовиков, связанных с алкоголем и наркотиками, а все клубы в результате были закрыты. Znak.com поговорил с Сергеем о том, почему заведение в Ельцин Центре будет кардинально отличаться от всего, что было раньше, почему клубная культура пришла в упадок и какая музыка нужна Екатеринбургу.

— Новость о том, что в Ельцин Центре появится клуб CENTER Club, вызвала много споров и возбуждения среди екатеринбуржцев. Как вы думаете — почему?

— Если честно, я до конца не понимаю. Ельцин Центр — это платформа для разноформатного контента. И музыкальный контент не отличается ничем от любого другого. Мы планируем создать новую музыкальную площадку для города.

У нас нет узконаправленной концепции, есть широкий музыкальный материал и платформа, которая позволяет реализовывать любые идеи. Мы создаем базовую площадку для музыкального творчества. То, что происходит в «Доме печати», — это, наверное, сродни тому, что будет здесь, но без нишевых музыкантов, которые есть там.

— Какие это будут музыканты, вы уже можете назвать имена?

— Их бесконечно много. Это будет и популярная музыка, и нью-вейв, и авангард, и дипхаус. Все что угодно может быть.

— То есть уклон скорее в электронные направления?

— В пятницу и субботу будет более современная музыка, но не обязательно электронная. Нужен стабильный потребитель, который будет приходить каждый уикенд, чтобы была экономика у клуба.

— Ваша аудитория скорее более массовая, чем элитарная?

— Да, но у нас есть возрастные ограничения: 21+. Четкой аудитории я не вижу, разные люди любят разную музыку, независимо от того, чем они занимаются в жизни. Многие политики, например, любят хэви-метал.

— Новый проект должен кардинально отличаться от того, что вы делали раньше, например от клубов «Gold» или «Пушкин»?

— «Gold» тоже был площадкой для музыкальных экспериментов, если честно. Но все равно это был ночной клуб. А здесь немного другое. За это время произошла и музыкальная трансформация, и трансформация публики. Молодежь, которая сейчас ходит по клубам, другая, чем была та публика, которая ходила в «Gold» или в «Истерику». Там был контент другой, музыка другая. Тогда для нас было огромным счастьем сходить на какого-нибудь диск-жокея, и если ты на него не сходил, был не в курсе чего-то. Мы тогда искали. А сейчас материала очень много, молодежь закормлена материалом, поэтому разные подходы. В расцвет электронной музыки мы ходили [в клубы] наслаждаться ею. Сейчас молодые люди по-другому воспринимают ее, это уже не подарок, не счастье. За зрителя, слушателя нужно бороться.

— Может быть, сейчас просто другая музыка вызывает счастье? На рэп-артистах, на Скриптоните или Оксимироне, полные залы подростков. Такого плана музыкантов вы будете приглашать?

— Да, но не в клуб, а в атриум Ельцин Центра, например. У нас нет таких площадей, чтобы привозить Оксимирона. Если мы захотим привезти кого-то, кто в рамки клуба не входит, мы будем заниматься организацией на другой локации.

— Какие мероприятия, кроме открытия 1 декабря, вы уже запланировали?

— Мероприятие будет 8 декабря. Я пока не могу сказать, кто это будет. Мы еще не согласовали до конца.

— Местоположение клуба достаточно необычное — в здании центра, созданного по поручению администрации президента. Площадями здесь владеет правительство региона. Это как-то вас ограничивает в работе?

— С площадями все не совсем так. Площади принадлежат Ельцин Центру, только небольшая часть — МУГИСО, которые переданы в бессрочное пользование центру. Что касается ограничений в работе, наверное, они будут. Но я думаю, что если ты даешь качественный материал, в какой бы точке ты его ни делал, если ты делаешь это с душой, с подходом, люди придут. Самое главное, что у меня есть, — это публика. Я знаю, кого я приглашу. У меня есть база людей, которых можно приглашать и собрать здесь очень быстро.

— Вы сразу согласились на проект в Ельцин Центре, когда вам предложили его?

— Нет, я же понимаю, в чем сложность. Я привык работать сам на себя. А в рамках Ельцин Центра все равно есть определенные ограничения. Это президентский центр. Все равно надо будет выдерживать линию Ельцин Центра. По умолчанию есть руководство, которое так или иначе все равно влияет на репертуар, например. Я понимал это. Но перспектива работы радует.

— Ваши предыдущие клубные проекты закрылись. Можете сейчас, спустя некоторое время, рассказать, почему это произошло и что вы сделаете, чтобы избежать этого сейчас?

— Они не закрылись, мы их закрыли — это разные вещи. Практически все проекты, которые у нас были, мы продали.

— Можете рассказать, что произошло с несколькими вашими заведениями в Сочи? Было много слухов о том, что ваши партнеры остались недовольны проектом. Что было на самом деле?

— Это был обычный бизнес-конфликт, ничего нового не произошло. Я не очень хочу об этом говорить, это только наши дела. Когда муж с женой ругаются, об этом рассказывать глупо. Мы приехали с моим другом Вовой и сделали отличный клуб за два месяца, который разорвал Сочи пополам. Все возможные гости, начиная от жены Дмитрия Анатольевича и заканчивая модными артистами, были у нас на площадке. Постоянно было большое количество народу. Это предмет гордости. Несмотря на то что произошел конфликт и проект закрылся бесславно, было полгода величайшей славы и не было почвы, чтобы закрыть. Просто произошел конфликт, и два собственника не договорились.

— Вы после этого случая решили пересмотреть что-то в своих подходах к бизнесу?

— Избирательно нужно подходить к партнерам — это очень важно. Я много с кем работал, большинство моих партнеров — по-прежнему мои друзья.

— Вопросы к вашей кандидатуре в качестве креативного директора клуба в Ельцин Центре возникли в основном из-за неоднозначного бэкграунда ваших предыдущих заведений. Например, в клуб «Пушкин» несколько раз приходили силовики, искали наркотики, изымали алкоголь. У многих возникло опасение, что подобные истории теперь могут повториться в Ельцин Центре. Вы допускаете, что такое может произойти? Или условия к этому заведению будут строже?

— Приходы силовиков — это чисто ангажированная история, которая к ночному клубу «Пушкин» отношения не имеет. Этот клуб любили практически все люди, которые жили в городе. Я не знаю ни одного человека, который бы сказал, что это было плохое место. Нас пытались обвинить в чем-то, но даже административных штрафов в итоге не было. Зато по итогам изъятия алкоголя сегодня прошел последний суд, и мы выиграли все инстанции возможные. Это тянулось три года.

— Почему у вас не получилось открыть клуб в жилом комплексе «Главный проспект»?

— Мы договаривались с Олегом Гусевым, но, к сожалению, долго длилась история с госкомиссией. Она не могла принять объект в эксплуатацию, а я просто не мог ждать это время. А так там бесподобное место. Скорее всего, там мы ничего открывать не будем, хотя с Олегом Андреевичем мы недавно виделись, обсуждали возможность, но я сказал, что пока временно занят в другом проекте.

— В последние месяцы в екатеринбургской тусовке обсуждают упадок в клубной культуре городе. Говорят о том, что даже на закрытые, качественные вечеринки люди идут неохотно. С чем это связано по-вашему?

— В нашем городе сейчас нет атмосферных мест. Тот музыкальный контент, который дается, — это ночные заведения, он очень примитивный. К сожалению, город не хочет развиваться. Там, где прогрессивная музыка, там скотские условия: нет сервиса, мебели, интерьера. А там, где сделан классный интерьер, где сделано хорошее оборудование, там музыкальный контент ужасный — музыка 1995 года. В этом есть большой диссонанс.

Мы не хотим позиционироваться как ночной клуб — у нас музыкальный клуб. Мы хотим стартовать раньше, часов в шесть вечера, чтобы люди после работы в пятницу могли прийти, послушать музыку, пообщаться, выпить. И хотели бы закрываться в четыре часа.

— Кого из артистов вы мечтаете привезти?

— Мечтаю привезти Solomun — это один из самых известных дипхаус-музыкантов.

— Все-таки получается, что вы хотите приглашать не самых массовых музыкантов. Тот же соул-певец Rag& Bone Man, который приедет на открытие клуба, — это не самый известный исполнитель. У нас есть спрос в городе на такую музыку?

— Мы будем стараться расширять аудиторию. Я здесь для того, чтобы сбалансировать элитарность подачи материала Ельцин Центра и привязать его к городу. Потому что я понимаю, что городу нужно немного другое — нужен понятный контент, понятная музыка.

— Первое время в клуб наверняка будут ходить люди, которые привыкли посещать в Ельцин Центр. Те, на кого вы рассчитываете, совпадает с аудиторией Ельцин Центра — молодыми людьми, которые любят лекции по искусству, воркшопы, книжный магазин «Пиотровский»?

— Не противоречит точно. Я думаю, что это все надуманная история. Многие играют в моду. Что они любят на самом деле, становится понятно, когда они или расслабились, или в свободной компании. Я много лет этим занимаюсь, я знаю, как это работает. Все гости хороши, пока они себя ведут адекватно, общаются адекватно, веселятся. Мы стараемся сделать им праздник.

— Вы будете потакать моде или навязывать свою?

— У нас всегда был свой почерк, мы пытались навязать свое. Начиная с первого заведения Fruit, в которое мы привезли фанк, который никто не понимал, и первые полгода мы были в больших убытках. Упираться бесполезно, пытаться навязать бесполезно. Город это не съест, это не Москва. У нас был в Gold эксперимент, когда три месяца мы пытались работать, ориентируясь на московскую публику. Но у города есть определенное видение музыкальной жизни, оно более провинциальное. Нам надо публику подтянуть немножко, дать им зацепку, чтобы они восприняли материал. Просвещение — это самая главная функция. В этом мы совпадаем с Ельцин Центром.