Дискуссия о гендерном неравноправии превратилась в спор феминисток с успешными женщинами

Компания «Михайлов и партнеры. Аналитика» презентовала социологическое исследование «Отношение россиян к феминизму и гендерному неравноправию». Результаты не стали сюрпризом, подтвердив ранее звучавшие мнения о низком интересе россиян к этим темам. Само же обсуждение показало, что феминистки в любом случае останутся при своих убеждениях, а согласия по некоторым непростым вопросам нет и среди женщин.

Несмотря на то, что пресс-конференция была посвящена, как и исследование, гендерному неравноправию, в президиуме были только женщины. Модератор дискуссии Марианна Максимовская пояснила, что организаторы обсуждали возможность приглашения экспертов-мужчин, но затем передумали. Кроме того, львиная доля обсуждения касалась темы равенства, но не равноправия. Вернее, неравенства взамен неравноправия. Возможно, оттого что термин «гендерное неравенство» более распространен, так как многие не видят разницы между эфемерным равенством людей между собой (вопреки физиологическим различиям, способностям, уровню образования и так далее) и зафиксированными равными правами независимо от пола, сексуальной ориентации, религиозных и политических взглядов.

Итак, проинтервьюировав по телефону 1792 человек, специалисты «МП Аналитика» выяснили, что проблему неравенства между мужчиной и женщиной считают важной лишь 24% опрошенных (неактуальной ее считают 42% мужчин и 27% женщин), а 48% не смогли назвать ассоциаций со словом «феминизм». Исследование было разделено на три блока — домашний, общественный, медиа.

Хотя в президиуме были только женщины, согласия между ними не было по многим вопросам. Со стороны это иногда даже казалось противостоянием двух женских образов: привычно-«женственного» (ему соответствовали Ирина Хакамада и Марианна Максимовская) и «феминистического» (его представляла неформально одетая Татьяна Никонова).

Первый раунд дискуссии начался по теме общества — у сидящих в президиуме оказались разные взгляды на наличие или отсутствие возможностей для женщины сделать карьеру в бизнесе. Ирина Хакамада придерживалась мнения, что все реально, в бизнесе у всех «абсолютно равные возможности, и не нужно быть мужчиной, чтобы создать новый продукт, нужно просто владеть профессией и уметь производить». По ее словам, чем больше будет новой экономики, тем больше будет равноправие полов, и чем меньше будет влияние на экономику «нефтегазодобычи и распила леса», тем заметнее будет тенденция к равноправию.

«Равенство в зарплате — это достижение новой экономики, а не феминистских движений. Я оптимистично смотрю на будущее, но нужно убрать феминизм — он устарел и превратился в статусный миф, связанный скорее с прошлым, чем с настоящим и будущим. Чем больше будут развиваться инвестиционные технологии, тем больше будет равноправия», — убеждена Хакамада.

Татьяна Никонова заявила, что категорически с ней не согласна. «Вон в Силиконовой долине харрасмент, а у нас девочкам перекрывают путь к техническим специальностям. Женщинам с самого раннего возраста ставят в вину, что они умнее и способнее», — утверждала она. Хакамада на это спокойно парировала, что в Силиконовой долине уже давно работает только крупный бизнес вроде Google, а былой демократии не осталось. «За мелочью нужно видеть общее. За это феминизм и не любят, что феминистки собирают детали, а общей картины не хотят видеть. Мы можем зарабатывать больше мужчин и при этом успевать заниматься семьей, и наверх выбиваются только суперженщины. А мужчины находятся в бархатных условиях, там конкуренция не такая жесткая», — заявила Ирина Хакамада. Она добавила, что в экономике, как и в политике, долгие деньги, поэтому женщин там меньше, а также припомнила двух своих знакомых молодых мужчин, которым в Силиконовой долине отказали в инвестициях, и сделала вывод, что дело не в половой принадлежности.

Данные опросов показывают, что общественное мнение придерживается того же мнения: 48% опрошенных считают, что мужчинам и женщинам одинаково сложно делать карьеру (в частности, такое предположение высказали 45% женщин и 52% мужчин), а половина населения и вовсе считает, что женщин-руководителей в политике, бизнесе и общественной жизни достаточно (позиции мужчин и женщин здесь поровну, тогда как среди считающих, что недостаточно (34%) — 26% мужчин и 41% женщин). При этом 70% опрошенных одобряют женщин, которые зарабатывают больше своего мужа (65% мужчин и 74% женщин), но не готовы к тому, чтобы женщина занималась карьерой в ущерб домашнему хозяйству (одобряют таких женщин лишь 31% опрошенных — 26% мужчин и 34% женщин).

На удивление не вызвал бурного обсуждения пресловутый вопрос о внедрении в русский язык феминитивов. По информации «МП Аналитика», 66% россиян считают, что феминитивы не нужны (этот вариант ответа набрал от 61% до 71% во всех возрастных категориях), 26% допускают изменение окончаний в случаях с устоявшейся формой женского рода и только 5% требуют менять окончания для всех профессий и специальностей без исключения (такую меру поддерживают 14% молодежи в возрасте 18-24 лет и 4-6% в остальных возрастных группах).

Гендерный эксперт международного агентства «ООН–Женщины» Елена Мезенцева прокомментировала эти цифры без удивления — она считает, что нельзя навязывать обществу новые языковые нормы. «Сколько было за последние годы заимствований из других языков, из сферы IT в том числе. Кто привил нам слово „хайп“? А „блогер“? Да никто. Феминитивов среди этих нововведений в употребляемом людьми языке потому и не видно, что они не прижились естественным образом», — говорит гендерный эксперт. Между тем в тот же день правительство Украины утвердило новую редакцию правописания, закрепившую в украинском языке тенденцию к образованию феминитивов, — как сообщает «Радио НВ», «потому что они получили распространение в общественной, научной и культурной жизни».

Зато спор между экспертками возник вокруг темы законодательных запретов — например на рекламу, в которой закреплены традиционные гендерные роли. Марианна Максимовская спросила, допустимы ли запреты ради продвижения «прогрессивных взглядов». Феминистка Татьяна Никонова сказала, что это приемлемо: «Не вижу в запретах ничего плохого, если это идет на пользу. Вот запретили курение в общественных местах, кому от этого плохо?». На ропот аудитории и возгласы «Курильщикам!» она ответила: «А курильщиков не жалко». Ее группа поддержки пошла еще дальше, сравнив запрет на курение с запретом на убийство, а затем высказав Максимовской претензию за предвзятое отношение к спикерам.

«В России любой запрет превращается в абсурд, — пожала плечами Ирина Хакамада. — Сегодня рекламе никто не верит, ее не смотрят, она не работает традиционными методами. Вот эйджизм (дискриминация по возрасту — прим. авт.) — это серьезно, тут мы сильно отличаемся от других стран, такого нет даже на Востоке, где ходят в чадрах. Посмотрите Comedy Club, КВН, дебаты. Аллу Пугачеву будут обсуждать с утра до ночи из-за ее разницы в возрасте с мужьями. А чем занимаются боты и тролли в Instagram? Они все бьют в точку возраста. Это повально — в сериалах, юмористических шоу, парламенте».

По мнению гендиректора «МП Аналитика» Людмилы Горюновой, при введении запретов в обществе будет превалировать полуравнодушная позиция — как по реальной проблеме домашнего насилия. Ее поддержала Елена Мезенцева: «В Таджикистане, Казахстане есть закон о домашнем насилии, а мы одни остались в обнимку с Узбекистаном — нет у нас такого закона». Согласно опросу, только 39% россиян считают проблему физического насилия в семье актуальной для нашей страны, а 10% респондентов не считают изнасилованием принуждение супруга к сексу, почти половина опрошенных (47%) полагают, что домашнее насилие — частная проблема и должна решаться в семье (этой позиции придерживаются 55% мужчин и 40% женщин), общественной проблемой, нуждающейся в обсуждении, домашнее насилие называют только 29% (35% женщин и 21% мужчин), считают необходимым решение этой проблемы на уровне государства 31% опрошенных (38% женщин и 23% мужчин).

Феминистки в президиуме и в зале тему домашнего насилия традиционно обошли вниманием, а Ирина Хакамада подчеркнула, что России нужны законы, которые боролись бы с ним. «Насилие в семьях, эйджизм в жизни и при приеме на работу — это очень дискриминационные вещи, — сказала экс-политик. — Нужно жестко переводить домашнее насилие в уголовное преследование, а про эйджизм пусть [депутаты] что-то предложат. Только не квоты! Сколько я работала в Госдуме, всегда были эти законы о квотах, они там гуляют и ныне».

При этом тему запретных (вредных) для женщин профессий, напротив, игнорировала Хакамада. Зато все спикеры охотно ответили на неожиданный вопрос о введении женского священства, несмотря на евангельские нормы. Елена Мезенцева привела в пример обаятельную женщину-пастора из Норвегии, в семье которой гостила несколько дней. Татьяна Никонова заявила, что она атеистка, но убеждена, что женщина может руководить духовными поисками не хуже мужчин. Хакамада же ответила, что не считает себя вправе судить о Церкви и предпочтет не вмешиваться в эту тему.

На удивление яркое развитие получил отказ Ирины Хакамады говорить о возможном президенте России женского пола. «У нас никто не может стать президентом России», — сказала она при повторном вопросе, вызвав в зале одобрительный смех и громкие аплодисменты. На вопрос журналистки «Новой газеты», зачем тогда она баллотировалась в 2004 году, экс-политик раздраженно сказала, что шла на президентские выборы для консолидации оппозиционных сил. «Я не собиралась быть президентом, я не дура, — заявила Хакамада. — Президентство как функция не имеет отношения к полу». На уточняющие вопросы она реагировала еще жестче: «Да, я сказала, что в политике мало женщин, потому что она более традиционна, чем экономика. Но это неактуальная постановка вопроса — может ли женщина быть президентом. Актуально — кто в России может быть президентом? Давайте сначала решим этот вопрос, а потом уже будем следить, чтоб не было дискриминаций».

«Мы начали свои исследования с темы феминизма и гендерного неравенства потому, что нам показалось, что это самые актуальные темы, вокруг которых ломалось много копий. Но мы не будем на них останавливаться. Сегодня мы, женщины, интуитивно не могли договориться насчет понимания обсуждаемых тем, и это очень интересно», — резюмировала Марианна Максимовская.