Первая мировая – столетняя война для России
Без особого интереса со стороны граждан нашей страны мир отметил столетнюю годовщину со дня окончания Первой мировой войны. Ничего удивительного в этом нет, ведь с точки зрения сложившейся историографии, война была империалистической, позорной, бездарно проигранной предшествующей «властью». Иначе воспринимает это глобальное событие Европа. Для них это «Великая война», по значению стоящая вровень со Второй мировой. Этим объяснятся и такая помпа, с которой отмечается событие: на уровне первых лиц ведущих мировых государств. Главный организатор события французский президент Макрон отметил, что Первая мировая была безумием, и необходимо работать над тем, чтобы избежать этого вновь. Примечательно, что на торжестве были зачитаны письма солдат – участников Первой мировой. Были зачитаны даже письма на китайском (потери Китая составили 10 тысяч человек), но не письма русских солдат. Предполагаю, что нечто подобное творилось и 100 лет назад. Непременно были сделаны и определенные выводы. И что ж?
Начнем с оскорбительного пренебрежения французским президентом роли России в судьбе Франции. «Если Франция не была стерта с карты Европы, то этим мы, прежде всего, обязаны России», - это верховный главнокомандующий силами Антанты маршал Фош. Так он оценил роль русского экспедиционного корпуса, который остановил в 50 км от Парижа немецкие войска. Это он о России, которая, будучи верной союзническому долгу, содействовала англо-французским войскам избежать поражения под Марной.
Запад нас не перестает удивлять постмодерновой безграмотностью. Отличился Макрон, назвав Петена - маршала Первой мировой, странно совместившего предательство Франции во Второй мировой, «великим солдатом».
Попытаемся коротко оценить эту настолько интересную, настолько и забытую тему столетия Первой мировой.
Почему же случилась эта война? Все готовились к войне, но никто не верил, что война возможна. Совсем, как сегодня. Ближе всего к пониманию причин подошли большевики, которые считали, что мировой капитал, исчерпав все возможные пути расширения своего влияния (как экономического, так и политического), подошел к необходимости развязывания войны. Как и сегодня, в мире разрастался мировой экономический кризис (за исключением бурно развивающейся России).
Могла ли Россия не вступать в войну? Конечно. Можно спокойно наблюдать, как Австро-Венгрия производит геноцид единственных настоящих наших союзников – сербов, можно пренебречь франко-русским договором о взаимопомощи, можно не обращать внимания на мобилизацию в Германии и Австро-Венгрии? Что получила бы Россия при нейтралитете? Германия, расправившись с Францией, неизбежно обернулась бы в сторону России. Тезис о нехватке жизненного пространства и необходимости расширения германской нации на Восток возник не во времена Адольфа Шикельгрюбера, а на стыке веков. Совершенно нет уверенности, что, оставшись один на один с «объединенной» Европой, территориальные потери России составили бы Царство Польское, часть Белоруссии и Прибалтику, а принесенные жертвы не превысили полутора миллионов человек. Стоит вспомнить и о патриотических митингах в августе 1914-го, проходивших в российских столицах. Ни одна власть, хоть трижды самодержавная, не в состоянии игнорировать требование улицы: улица всегда сильнее власти.
Если это союзники, то кто же враги? Является ли Европа для нас настоящим союзником? Никогда. Нежелание видеть Россию среди стран-победителей, нежелание отдавать средиземноморские проливы заставили союзников по Антанте искать способы выведения России из войны. Сразу же после окончания войны союзная Британия оккупировала бакинские нефтяные промыслы и Архангельск, совершенно не желая помогать «белому движению». Формально «белое движение» представляло легитимное правительство России. И, конечно же, как без британского изобретения времен англо-бурской войны: концентрационных лагерей для туземцев - бывших союзников, русских.
Но разве во всем виноваты стечение обстоятельств и происки врагов? «Просвещенный класс» Российской империи, частью отечественный капитал, наивно предполагал, что, вот уберем царя и самодержавие, тогда и заживем. Ну что, зажили? Лишились всего, а часто и жизни.
Простой народ, уставший от войны, уже не хотел терпеть. Но терпеть приходилось несоизмеримо меньше, чем терпели во Франции, Британии и, тем более, в Германии. Экономика не была переведена на военное положение, в стране не было карточной системы. Выступления в Петрограде, приведшие к Февральской революции, случились не из-за голода, а из-за перебоев в снабжении хлебом (белым!). И не по причине его нехватки, а в связи с заметенными снегом железнодорожными путями. К выступлению «голодных» присоединились резервные части, не желающие отправления на фронт. В итоге получили и голод, и войну по всей стране. В этом есть что-то знакомое. Да, слышал, в очередной раз сменим власть, и вот тогда...
Часть историков считают, что Вторая мировая война была продолжением Первой с перерывом в 20 лет. Пожалуй, это так. Страны-победительницы решили так унизить Германию, так из неё выжать даже невозможное, что это неизбежно привело к осознанию необходимости реванша. Делаю предположение, что наличие России среди победителей не привело бы к таким трагическим последствиям. Предположение основывается на мирном договоре с Францией, после наполеоновских войн. По итогу Парижского мирного договора по настоянию Александра I Франция была освобождена от контрибуций. При таком подходе к Версальскому мирному договору Вторая мировая становится маловероятным событием.
От объединенной Европы для себя можно ждать одного: неустанной работы над нашим поражением, раздела с последующим смачным поеданием. И мы видим исполнение этого плана на наших глазах. Стоило России (СССР) уйти из Восточной Европы, как бывшие страны Варшавского договора были тут же втянуты в Евросоюз и НАТО с насаждением антироссийской идеологии. А вот теперь уже и Украина, утратившая суверенитет.
Эпилог
Всякое желание замириться с объединенной Европой и «заокеанскими партнерами» неизбежно ведет к поражению и непомерным контрибуциям. Всякое нежелание терпеть даже незначительное ухудшение благосостояния ведет к аналогу февральской столетней революции. И совершенно не факт, что случится новый Сталин, который путем неимоверных жертв спасет Россию перед очередным наступлением, организованным объединённой Европой.
